.театр тонкой реальности
понедельник, 18 июня 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Сегодня утром вместо будильника меня разбудила рота солдат, которая, видимо, шла то ли на завтрак, то ли еще куда и при этом делала "Запеевааай!". Ну, пели они, то бишь. Такая занимательная вещь, как солдатское пение, по-настоящему понятна только жителям военных городков, ну и самим солдатам, разумеется. Я, видимо, все-таки не житель военного городка, несмотря на адрес в паспорте, потому что так и не смогла понять что же они пели. Зато я поняла, что это знак. Что надо собраться с силами и приготовиться к бою. Ибо, последние бои - они трудные самые. Где бы только их взять, эти силы...
Если эта сессия когда-нибудь кончится, я буду самым счастливым человеком на свете.
Если эта сессия когда-нибудь кончится, я буду самым счастливым человеком на свете.
понедельник, 21 мая 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Выходные эти были просто невероятные. Невероятно насыщенные событиями, настроениями и эмоциями. Начались они еще в пятницу около 5 вечера, а заканчиваются вот только сейчас, когда у меня уже закрываются глаза, и это в отличие от улыбки, которая как раз закрываться совсем не хочет. Вообще, присутствует четкое ощущение, что это был один такой длинный-предлинный Выходной_день. И надо сказать, это ощущение гораздо приятней, чем то, когда кажется, что за один день несколько прошло. О завтра (точнее, уже о сегодня) я сейчас не думаю. Я чуть пьяна - опьянена эмоциями - и мне остальное совершенно неважно.
Хочется петь, танцевать, жмуриться на солнышке, кататься на велосипеде, валяться на травке, слушая ее запах и пение птиц, держать тебя за руку и утыкаться носом в плечо.
Хочется петь, танцевать, жмуриться на солнышке, кататься на велосипеде, валяться на травке, слушая ее запах и пение птиц, держать тебя за руку и утыкаться носом в плечо.
суббота, 19 мая 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Сейчас вот суббота, девять утра, я встала в семь, легла вчера в два, получила львиную просто порцию позитива, такого теплого, привычного и своего. Это уже такая дружба, такая какая-та свойственность, что и объясняться не надо, да и говорить особо не надо вообще. Просто открываешь утром глаз и видишь что-то такое родное и симпатичное, и картина тебе нравится, и приятно тебе.
Через три часа концерт, а через восемь - репетиция к следующему. Я буду петь петь романсы, это безумно хорошо, но отдает вибрацией в районе ребер где-то. Хочется, чтобы все получилось и голос звучал и лился. Надо собраться и поесть лимонов.
Курсовая пока так и не дописана, я не знаю, что мне за это будет, и стараюсь не думать об этом. И вообще пока о сессии стараюсь не думать, хотя бы в ближайшие восемь часов.
Солнышко светит мне в окно, греет и ослепляет, поэтому пишу практически на ощупь. Тело скучает по теплым и ласковым рукам, которые тоже греют и ослепляют, но не так далеки и, хочется верить, не так опасны, как солнце, поэтому хочется сбежать после концерта к нему.
Главное все успеть.
Через три часа концерт, а через восемь - репетиция к следующему. Я буду петь петь романсы, это безумно хорошо, но отдает вибрацией в районе ребер где-то. Хочется, чтобы все получилось и голос звучал и лился. Надо собраться и поесть лимонов.
Курсовая пока так и не дописана, я не знаю, что мне за это будет, и стараюсь не думать об этом. И вообще пока о сессии стараюсь не думать, хотя бы в ближайшие восемь часов.
Солнышко светит мне в окно, греет и ослепляет, поэтому пишу практически на ощупь. Тело скучает по теплым и ласковым рукам, которые тоже греют и ослепляют, но не так далеки и, хочется верить, не так опасны, как солнце, поэтому хочется сбежать после концерта к нему.
Главное все успеть.
понедельник, 14 мая 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
У нас сейчас прям обстрел на поражение - либо она меня, либо я ее. Хочется, конечно, чтобы все-таки я, а то иначе неприятно мне как-то. И плевать, что я на 3 недели уже просрочила сдачу, а через 2 недели уже экзамен, к которому тоже надо готовиться, между прочим. В общем, состояние напрочь тревожное. Перманентно дрожащими пальцами пытаюсь собрать разгулявшиеся за последнее время мысли в комок. Сплю крайне нервно, постоянно просыпаюсь, сонная реальность с внесонной смешиваются и образуют совершенно бесцеремонный сюр, и я окончательно теряюсь для общества. Хорошо, что сейчас никто не спит рядом со мной, а то смутился бы очень, наверное. Хотя, чего я вру, что никто - сегодня вот, где-то между тремя часами, сев на кровати, я обнаружила на подушке мирно посапывающего мохнатого тарантула или кого-то в его роде. И все думала, как это так я не раздавила его головой. Но никак почему-то не подумалось мне, что он именно оттуда и вылез.
Пожалуй, надо идти мыть голову, пока из нее еще чего лишнего не повылазило, и ехать в библиотеку. Безумие.
Пожалуй, надо идти мыть голову, пока из нее еще чего лишнего не повылазило, и ехать в библиотеку. Безумие.
понедельник, 07 мая 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Столько-столько-столько всего, что язык и не поворачивается, чтобы начать рассказывать. Боится. И с сессией так же. Столько всего, что я никак не повернусь наконец, чтоб хоть что-то начать делать. Но (и об этом мне тоже страшно говорить вслух) сессия, пожалуй, единственная тучка на моем сегодняшнем небе, хотя и весьма грозная.
Отливаю бронзой и, кажется, еще пахну Средиземным морем, задорно встряхиваю челкой, смеюсь и морщу нос совершенно по-детски. Не стесняюсь и не боюсь показаться глупой или неуклюжей. Спотыкаюсь с улыбкой, с ней же говорю глупости, ею же отмахиваюсь от укоризненных взглядов. И совершенно неприлично для себя недавней люблю людей.
Параллельно пишу хандрящему знакомому в квадратное_окошко:
я (13:13:32 7/05/2007)
значит так. учимся распознавать весну. если при высовывании носа в окно предпоследний не мерзнет, а подогревается легким ультрафиолетом, если ухо улавливает звуки, не похожие на жужжание машин и системного блока (это, скорее всего, пение птиц), если глаз улавливает радующий его желто-зеленый пейзаж, значит, наверняки там (за окном) весна)) а если вышеупомянутые звуки и пейзажи можно различить еще и где-то в районе между_ребрами, то точно весна, которая уже начала на тебя действовать))))))))
Через два часа меня ожидает репетиция, через пять – страшный семинар, до которого нужно успеть написать хоть что-то по реферату и злосчастной курсовой. Но я открываю документ, где пока есть только титульный лист, и набираю вот эту вот запись.
Но главное, что в последнее время в жизни у меня сформулировались хоть какие-то определенные цели. Пусть пока весьма далекие и неоченьтолегкодосягаемые, но цели. И это несказанно радует и вносит ясность. Так сказать, прочистилось изображение. А еще, конечно же, главное, что ты опять так тепло держишь меня за руку и так горячо смотришь мне в глаза.
Отливаю бронзой и, кажется, еще пахну Средиземным морем, задорно встряхиваю челкой, смеюсь и морщу нос совершенно по-детски. Не стесняюсь и не боюсь показаться глупой или неуклюжей. Спотыкаюсь с улыбкой, с ней же говорю глупости, ею же отмахиваюсь от укоризненных взглядов. И совершенно неприлично для себя недавней люблю людей.
Параллельно пишу хандрящему знакомому в квадратное_окошко:
я (13:13:32 7/05/2007)
значит так. учимся распознавать весну. если при высовывании носа в окно предпоследний не мерзнет, а подогревается легким ультрафиолетом, если ухо улавливает звуки, не похожие на жужжание машин и системного блока (это, скорее всего, пение птиц), если глаз улавливает радующий его желто-зеленый пейзаж, значит, наверняки там (за окном) весна)) а если вышеупомянутые звуки и пейзажи можно различить еще и где-то в районе между_ребрами, то точно весна, которая уже начала на тебя действовать))))))))
Через два часа меня ожидает репетиция, через пять – страшный семинар, до которого нужно успеть написать хоть что-то по реферату и злосчастной курсовой. Но я открываю документ, где пока есть только титульный лист, и набираю вот эту вот запись.
Но главное, что в последнее время в жизни у меня сформулировались хоть какие-то определенные цели. Пусть пока весьма далекие и неоченьтолегкодосягаемые, но цели. И это несказанно радует и вносит ясность. Так сказать, прочистилось изображение. А еще, конечно же, главное, что ты опять так тепло держишь меня за руку и так горячо смотришь мне в глаза.
среда, 07 марта 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Весь день дома. С утра, а встала я, как это ни странно, в 9, пыталась выдавить из себя хоть немножко реферата по экономике, ну или чуть-чуть хотя бы курсовой по русскому, ну или хотя бы капельку эссе по английскому, или уж крупицу работы по технике сми. Ничего из этого, как и следовало ожидать, не получилось, зато получилось очень хорошо потупить и постучать пальцами о клавиатуру, а клавиатурой об голову.
Завтра концерт, и мне одновременно сладостно и страшно. Потому что завтра у меня премьера песни (но на самом деле, это все совсем не так пафосно, как выглядит на первый взгляд). А еще потому, что я пересматривала зачем-то «Жестокий романс», плакала, много пела и мне кажется, что завтра что-то будет. Возможно фальшь, возможно нет. Но от ощущения торжественности и предвкушения отделаться не могу. Как будто завтра завяжу или перережу какую-то важную ленточку. Надо собраться, совершеннейший беспорядок в голове.
Хочу гитару и научится играть на ней. Чтобы романсы петь не только акапелло или под рояль. А еще вот сижу сейчас, слушаю Пелагею, первый альбом, и писать очень неудобно, потому что постоянно то срываюсь на подпев, то просто замираю с пальцами, занесенными над клавишами. Такая чистая, такая честная, такая звенящая и режущая.
Завтра концерт, и мне одновременно сладостно и страшно. Потому что завтра у меня премьера песни (но на самом деле, это все совсем не так пафосно, как выглядит на первый взгляд). А еще потому, что я пересматривала зачем-то «Жестокий романс», плакала, много пела и мне кажется, что завтра что-то будет. Возможно фальшь, возможно нет. Но от ощущения торжественности и предвкушения отделаться не могу. Как будто завтра завяжу или перережу какую-то важную ленточку. Надо собраться, совершеннейший беспорядок в голове.
Хочу гитару и научится играть на ней. Чтобы романсы петь не только акапелло или под рояль. А еще вот сижу сейчас, слушаю Пелагею, первый альбом, и писать очень неудобно, потому что постоянно то срываюсь на подпев, то просто замираю с пальцами, занесенными над клавишами. Такая чистая, такая честная, такая звенящая и режущая.
четверг, 01 марта 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Краем уха слышу по радио поистине душераздирающий рассказ о каком-то глубоководном кальмаре, которого не так давно открыли ученые. «Он использует световые лучи для ослепления жертвы или ухаживания за потенциальным партнером». Ага, думаю. Вот и у человека так. Ослепить или «ухажить». Только, в сущности, не одно ли это и то же?
Мне надо делать загранпаспорт, а я, как обычно, тяну до последнего, медлю, все что-то забываю да теряю. У меня вообще особая слабость перед всеми этими бумажными делами, я как попадаю в эту систему, так сразу совсем-совсем теряюсь, стою так смущенно, в руках пачки всяких бланков и квитанций, и лепечу что-то маловнятное. А куда идти, что делать, у кого печати ставить, куда какие циферки писать – это все мимо меня проходит, у меня какое-то особое слабоумие по этой части. Это, наверное, даже разновидность фобии какой-нибудь, есть такая – бюрократофобия или что-то в этом духе?
Зима уже как-то не то что утомила, а вот ну вообще уже ни в какие двери и ворота не выпихнуть. Надо бы устроить свои личные торжественные проводы, ибо масленицу я добросовестно профыркала, как обычно. Потому что уже и человеком себя как-то совсем не ощущаешь. Так, сомнамбула полуживая, с авитаминозом и шелушащейся кожей. Все стонет и требует тепла и весны. Ей уже и воздух пахнет. Чувствуется это уже совершенно отчетливо.
Я верю в лучшее. Я верю, что лучшее где-то есть и, может быть, даже где-то рядом. И, может быть, я даже когда-нибудь его заслужу, и оно ко мне явится во всей красе. А пока только намеки на себя – маленькие трогательные чудеса посылает. Например, когда в окно автобуса я вижу рекламный плакат с огромной надписью «Будь здоров!» ровно через полсекунды после того, как чихнул сидящий рядом человек. Или когда упоительно красивая пожилая женщина в красном пальто и маленькой шляпке откуда-то из 20-х лучезарно улыбается, идя по улице с охапкой чайных роз, идеально держа осанку и отчетливо вытягивая носочек при каждом шаге, как будто менуэт танцует, но так, тихонько, шепотом. Или когда девочка лет пяти – сочные шоколадные кудряшки, нос кнопкой, глаза огроменные черные-черные – сидит на коленях у папы с такими же точно глазами и сосредоточенно поправляет ему шарф, «стоб не пластудися», а папа смотрит на нее, и глаза его блестят, и губы подрагивают – чуть-чуть, еле заметно.
Оно ведь все тут, близко совсем. Надо только уловить.
Мне надо делать загранпаспорт, а я, как обычно, тяну до последнего, медлю, все что-то забываю да теряю. У меня вообще особая слабость перед всеми этими бумажными делами, я как попадаю в эту систему, так сразу совсем-совсем теряюсь, стою так смущенно, в руках пачки всяких бланков и квитанций, и лепечу что-то маловнятное. А куда идти, что делать, у кого печати ставить, куда какие циферки писать – это все мимо меня проходит, у меня какое-то особое слабоумие по этой части. Это, наверное, даже разновидность фобии какой-нибудь, есть такая – бюрократофобия или что-то в этом духе?
Зима уже как-то не то что утомила, а вот ну вообще уже ни в какие двери и ворота не выпихнуть. Надо бы устроить свои личные торжественные проводы, ибо масленицу я добросовестно профыркала, как обычно. Потому что уже и человеком себя как-то совсем не ощущаешь. Так, сомнамбула полуживая, с авитаминозом и шелушащейся кожей. Все стонет и требует тепла и весны. Ей уже и воздух пахнет. Чувствуется это уже совершенно отчетливо.
Я верю в лучшее. Я верю, что лучшее где-то есть и, может быть, даже где-то рядом. И, может быть, я даже когда-нибудь его заслужу, и оно ко мне явится во всей красе. А пока только намеки на себя – маленькие трогательные чудеса посылает. Например, когда в окно автобуса я вижу рекламный плакат с огромной надписью «Будь здоров!» ровно через полсекунды после того, как чихнул сидящий рядом человек. Или когда упоительно красивая пожилая женщина в красном пальто и маленькой шляпке откуда-то из 20-х лучезарно улыбается, идя по улице с охапкой чайных роз, идеально держа осанку и отчетливо вытягивая носочек при каждом шаге, как будто менуэт танцует, но так, тихонько, шепотом. Или когда девочка лет пяти – сочные шоколадные кудряшки, нос кнопкой, глаза огроменные черные-черные – сидит на коленях у папы с такими же точно глазами и сосредоточенно поправляет ему шарф, «стоб не пластудися», а папа смотрит на нее, и глаза его блестят, и губы подрагивают – чуть-чуть, еле заметно.
Оно ведь все тут, близко совсем. Надо только уловить.
суббота, 17 февраля 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
...цветы дарят птицам свои лепестки, а птицы цветам - свои крылья.. и верят, что так они станут друг другу близки, хотя бы на взмах...
четверг, 15 февраля 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Вчерашний день для меня начался с того, что в почтовом киоске продавец – господин, явно приехавший покорять Москву – говорил мне громким наглым голосом:
– Дэвушка, поздравляю вас с эээээ.. этим дебильным праздником, днем….ээээ… гребаных влюбленных! Вот скажите, вы любите что-нибудь? Я вот в салат оливье влюблен, когда он свежий! Вот прям люблю не могу! Но только когда свежий! Значит, это и мой праздник тоже?
Я улыбалась ему зачем-то, потом взяла сдачу и пошла к остановке, а он все кричал мне вслед о маринованных огурчиках и свежем зеленом горошке.
Но вообще-то, нет, вчерашний день начался совсем не с этого, а с родного, улыбающегося, но какого-то необычного сквозь сон голоса: «Would u be ma Valentine?». Я из связного смогла произнести в ответ только «ыыы», потому что сначала мне нужно было определить кто я, потом где я, и что означают звуки, с которыми голос прорвался в мой сон. А голос в то время уже успел добавить:
– И вот так к каждому, прикинь? В Штатах вот к любому прохожему подойдешь, скажешь ему, пихнешь валентинку и дальше пошел. В школе всему классу дарить надо. Очень разорительный праздник.
– Там все праздники разорительные, – буркнула я в ответ, думая о том, что все-таки не Валентин я сегодня ни разу.
А вот как улыбнулась мужчине с салатом его любимым, так и не смогла потом содрать с себя улыбку до самого дома. Ехала полупустом утреннем автобусе, потому что время уже рабочее, и все уже разбрелись по зданиям да заданиям, а я вот домой еду, ехала и улыбалась стеклу грязному, растяжкам рекламным и машинам встречным, потом улыбалась улицам хмурым и людям в тон улицам, а потом приехала домой и вообще расцвела да расплылась. Потому что это в Москве хмуро, сыро и вязко, и снежный дождик острый, а в моей подмосковной деревне снежок белый и ровный, как будто землю взбитым белком для безе помазали, и тишина такая же ровная и свежая – глотай воздух, захлебывайся, лови умиротворение и покой.
Да, а позавчера я была грустный клоун. Смотрела по-собачьи, улыбалась вымучено и трепетала над тоской своей вселенской тайно. А сегодня от этого только ногти ярко-красные остались да синяки под глазами. Ногти - это такое странное, почти самовыражение, я соблюдаю образ, который на себя нацепила, пусть он и не очень впору мне. А синяки, вот их вообще ничем не выведешь, хоть высыпайся, хоть не высыпайся, хоть и вовсе не спи. Зима.
– Дэвушка, поздравляю вас с эээээ.. этим дебильным праздником, днем….ээээ… гребаных влюбленных! Вот скажите, вы любите что-нибудь? Я вот в салат оливье влюблен, когда он свежий! Вот прям люблю не могу! Но только когда свежий! Значит, это и мой праздник тоже?
Я улыбалась ему зачем-то, потом взяла сдачу и пошла к остановке, а он все кричал мне вслед о маринованных огурчиках и свежем зеленом горошке.
Но вообще-то, нет, вчерашний день начался совсем не с этого, а с родного, улыбающегося, но какого-то необычного сквозь сон голоса: «Would u be ma Valentine?». Я из связного смогла произнести в ответ только «ыыы», потому что сначала мне нужно было определить кто я, потом где я, и что означают звуки, с которыми голос прорвался в мой сон. А голос в то время уже успел добавить:
– И вот так к каждому, прикинь? В Штатах вот к любому прохожему подойдешь, скажешь ему, пихнешь валентинку и дальше пошел. В школе всему классу дарить надо. Очень разорительный праздник.
– Там все праздники разорительные, – буркнула я в ответ, думая о том, что все-таки не Валентин я сегодня ни разу.
А вот как улыбнулась мужчине с салатом его любимым, так и не смогла потом содрать с себя улыбку до самого дома. Ехала полупустом утреннем автобусе, потому что время уже рабочее, и все уже разбрелись по зданиям да заданиям, а я вот домой еду, ехала и улыбалась стеклу грязному, растяжкам рекламным и машинам встречным, потом улыбалась улицам хмурым и людям в тон улицам, а потом приехала домой и вообще расцвела да расплылась. Потому что это в Москве хмуро, сыро и вязко, и снежный дождик острый, а в моей подмосковной деревне снежок белый и ровный, как будто землю взбитым белком для безе помазали, и тишина такая же ровная и свежая – глотай воздух, захлебывайся, лови умиротворение и покой.
Да, а позавчера я была грустный клоун. Смотрела по-собачьи, улыбалась вымучено и трепетала над тоской своей вселенской тайно. А сегодня от этого только ногти ярко-красные остались да синяки под глазами. Ногти - это такое странное, почти самовыражение, я соблюдаю образ, который на себя нацепила, пусть он и не очень впору мне. А синяки, вот их вообще ничем не выведешь, хоть высыпайся, хоть не высыпайся, хоть и вовсе не спи. Зима.
воскресенье, 11 февраля 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Ничто, наверное, не бьет так больно, как правда. Я могла бы драть его когтями, бесноваться, оплевывать оскорблениями, а он бы снисходительно мне улыбался в ответ. А я просто дала ему прочитать сводную такую о нем правду, причем ведь с теплом, из лучших побуждений, и ничего же нового нет там, вот ведь. Уколола, видимо, в самую-самую. И теперь не знаю, то ли гордиться умением оказывать влияние, то ли досадовать, что человека обидела. Но ведь это же слабость – так болезненно реагировать на критику, пусть она даже и вскрытие давно наболевшего, почти привычного уже нарыва. А с другой стороны, какое, вообще-то, право я имею эти самые нарывы у других вскрывать. Сама об этом говорю и сама то же самое делаю, совершенно по тому же сценарию, ни строчки самодеятельности. В любом случае, отношения у нас были какие-то неестественные и нездоровые, это признать надо. И я даже сама себе не могу ответить, почему. Как нарост какой-то, инородное тело, что образовалось и сидит внутри. И организм вроде его и принимает, и отторгает одновременно. Что ж, к лучшему это или нет – время покажет. Время вообще покажет, что будет дальше, потому что я на данный момент не имею об этом никакого совершенно понятия.
Я ведь теперь официально безработный обалдуй, и вроде как, пока время есть, должна этим пользоваться.
Кровью, самыми лейкоцитами чувствую, что подступается уже, топчется на пороге новый совершенно период жизненный. Что-то неизведанное бродит вокруг, присматривается, принюхивается, обжигает свежим дыханием в шею. Я стою, слепая пока, руками осторожно и беспорядочно вожу, что-то нащупать пытаюсь. И силюсь разгадать, что же за картинка мне откроется, когда прозрею. А может быть, мне просто настолько же сильно, эти вот самыми лейкоцитами, хочется слепоты этой и неведения, вот и закрываю глаза, жмурюсь изо всех сил, только бы настоящее не видеть. Время покажет. Время все мне покажет. Как только я стану хоть чуточку увереннее хоть в одном своем слове.
Я ведь теперь официально безработный обалдуй, и вроде как, пока время есть, должна этим пользоваться.
Кровью, самыми лейкоцитами чувствую, что подступается уже, топчется на пороге новый совершенно период жизненный. Что-то неизведанное бродит вокруг, присматривается, принюхивается, обжигает свежим дыханием в шею. Я стою, слепая пока, руками осторожно и беспорядочно вожу, что-то нащупать пытаюсь. И силюсь разгадать, что же за картинка мне откроется, когда прозрею. А может быть, мне просто настолько же сильно, эти вот самыми лейкоцитами, хочется слепоты этой и неведения, вот и закрываю глаза, жмурюсь изо всех сил, только бы настоящее не видеть. Время покажет. Время все мне покажет. Как только я стану хоть чуточку увереннее хоть в одном своем слове.
суббота, 10 февраля 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Я слушаю Michael Galasso - Blue, это из оста к "In The Mood For Love", и меня тонким лезвием рассекает - по уху в ямочку лимфоузла, по линии шеи, по ключице и, сверкнув и обернувшись по плечу, в самое сердце. Кожа разошлась, сквозит любовь песенная-невысказанная из меня теперь. Течет медленным черно-алым, просачивается сквозь пальцы, мажет, одевает меня в бархатные теплые краски. Это убийственно и невыносимо сладостно.
И меня теперь, кажется, только шоковая терапия спасет.
среда, 07 февраля 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Вот оно, собственно. Разрушение. За что боролись, наверное. Как-то мерзко и противно от самой себя. Дурацкое состояние – постоянно кажется, что что-то должна сделать, что-то очень важное, большое и серьезно, а сама забыла об этом. Хотя точно, абсолютно точно знаю, что ничего такого и в помине. Все, что нужно и не нужно было, я уже сделала, теперь остается принять выжидательную позицию. Из положительного – кажется, почти верится, что грядут радикальные перемены. Что скоро все будет совсем-совсем по-другому. И почему-то кажется, что лучше. Гребаный оптимизм.
А вообще да, сама себя жутко раздражаю. Хочется вылезти из этой шкуры. Гадко, неудобно и некомфортно мне в самой себе, вот очень правильно это Ди характеризовала.
А если совсем вообще, то я жду ее возвращения, а больше совсем никого не хочу видеть. Родственников, наверное, еще. Мне перед ними за себя тоже почему-то неудобно. Больше никто. Никого. Ни с кем.
А еще, мне вот снился несколько недель назад вордовский документ с этим текстом, и я читала первые строчки, и про что-то сделать, и очень удивлялась, чего это я так негативна, ведь все хорошо вроде. А потом снилось, что вот это вот предыдущее предложение пишу. Поспать надо, что ли…
А вообще да, сама себя жутко раздражаю. Хочется вылезти из этой шкуры. Гадко, неудобно и некомфортно мне в самой себе, вот очень правильно это Ди характеризовала.
А если совсем вообще, то я жду ее возвращения, а больше совсем никого не хочу видеть. Родственников, наверное, еще. Мне перед ними за себя тоже почему-то неудобно. Больше никто. Никого. Ни с кем.
А еще, мне вот снился несколько недель назад вордовский документ с этим текстом, и я читала первые строчки, и про что-то сделать, и очень удивлялась, чего это я так негативна, ведь все хорошо вроде. А потом снилось, что вот это вот предыдущее предложение пишу. Поспать надо, что ли…
суббота, 03 февраля 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Дожила)
Красные глаза - режет чуть-чуть, поскрипывающий голос - не слушается, маленькие ссадинки в горле, холодные пальцы, горячая голова. В общем и целом довольна собой. Все сложилось удачно. Притом, сильно складнее и ладнее, чем ожидала. Фольмулируюсь с трудом, но четко могу сказать одно. Что вот сейчас цартсвует спокойное такое, чуть усталое, но благодарное осознание того, что все хорошо так и складно, что все течет, и льется, и переливается, и все так, как должно быть и как надо. И к лучшему.Я сижу на мягком снеге, раскинув руки в стороны, поджав ноги под себя, и улыбаюсь легкому, ненавязчивому зимнему солнышку, которое и солнцем-то назвать неможется - такое оно слабенькое и прозрачное. Детское какое-то.
Я буду улыбаться ямочками и блестеть глазами. Хотя бы сегодня вечером.
пятница, 26 января 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Если я доживу до следующего воскресенья, я буду просто героем...
среда, 24 января 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Веду себя, так сказать, совершенно невовремя.
Перемешиваю самобичевание и чтение себе самой моралей с дикими, какими-то навязчивыми и почти параноидальными желаниями и мечтами. Вот надо перелопатить какое-то невнятно огромное количество информации до субботы, а я периодически совершенно зверски хочу в Питер. На набережную какую-нибудь - ловить волосами холодный ветер, улыбаться блаженно и зябко и не думать совсем. Вот вообще не думать.
Перемешиваю самобичевание и чтение себе самой моралей с дикими, какими-то навязчивыми и почти параноидальными желаниями и мечтами. Вот надо перелопатить какое-то невнятно огромное количество информации до субботы, а я периодически совершенно зверски хочу в Питер. На набережную какую-нибудь - ловить волосами холодный ветер, улыбаться блаженно и зябко и не думать совсем. Вот вообще не думать.
среда, 17 января 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Пью чай с медом и мандаринами, читаю Фауста. Жизнь прекрасна.
Вот так случилось, что за последние месяца полтора-два Кто-то_свыше подарил мне сразу двух прекрасных мужчин-друзей. Они оба совершенно друзья, совершенно прекрасны и совершенно друг другу противоположны. Один как старший брат, другой как младший. С одним мы знакомы уже вот третий год как, прошли через самые разные метаморфозы отношений, от глупых флиртов и то взаимных, то поочередных симпатий до презрения, злых колкостей, досад и равнодушия. И все равно чем-то сильным неясным внутренним притянулись в очередной раз. А с другим знакомы не больше пары месяцев, но сразу он стал каким-то своим и родным, сразу с ним как-то просто и легко хохочется, и глаза чуть сужаются от умиления. С одним мы сидим, к примеру, у меня ночь напролет и, выпивая 10 литров чая, то говорим-говорим-говорим обо всем и о самом главном, то замолкаем вдруг одновременно – переводим дух от шокирующего осознания того, что происходит. С другим гуляем – по четыре часа наматываем круги по родным до боли улицам, дышим склизким этой зимой воздухом, и я смеюсь громко, и улицы какие-то совсем новые и другие, и мы рассказываем друг другу о самых убийственных глупостях, которые совершали, и не стыдно совсем. Один, он такой весь как будто важный и весь сам себе надуманный напрочь спокойным и дико принципиальным, безукоризненно собранным и до мелочей проанализированным. А на самом деле мечется все, не знает, куда кинуться, да в какую сторону податься, и постоянно себя в чем-то убеждает, а потом разубеждает, и воспринимает все окружающее гораздо болезненней, чем хочет, чтоб было и казалось. Второй, он весь такой ясный, чистый и непосредственный, открытый и наивный – вот он я, такой вот и есть. А на самом деле это живой ум, понимающих и чувствующий много более тех, что кичатся своей якобы нестандартностью. Оба они – несогласованные предложения, и я их обоих тепло очень люблю. Одного - за наивность, которая сочится из этой его якобы безграничной веры в себя, такую чистую, настоящую и хорошую, за глаза его честные и говорящие, за руки греющие и понимающие, за тонкие звенящие нити, что тянутся между нами во время разговоров. Другого – за простоту и ненадуманность, за добро, которым он пахнет, за реальную совершенно оценку себя и мира и за теплое при этом и открытое к миру отношение, потому что честен с собой в первую очередь и верен себе.
Так вот, прошу я Высшие_силы подарить мне побольше минут этой любви, этой идеализации, чтоб хоть и знать, что все это очень скоро, наверное, попеременится и пройдет, но чтоб ни мысли об этом, пока, собственно, не. Чтоб не терялась между нами та самая искренность, чтоб этот мой сегодняшний порыв теплоты душевной и максимализма протянулся еще и не отпускал пока. И их не отпускало чтобы. Очень прошу.
А еще очень-очень прошу о том человечке, которого настолько и с которым настолько, что даже и говорить боюсь об этом.
Мне от вас тепло и улыбчиво. Вот в эту самую минуту. Я вас очень чувствую. Спасибо.
Вот так случилось, что за последние месяца полтора-два Кто-то_свыше подарил мне сразу двух прекрасных мужчин-друзей. Они оба совершенно друзья, совершенно прекрасны и совершенно друг другу противоположны. Один как старший брат, другой как младший. С одним мы знакомы уже вот третий год как, прошли через самые разные метаморфозы отношений, от глупых флиртов и то взаимных, то поочередных симпатий до презрения, злых колкостей, досад и равнодушия. И все равно чем-то сильным неясным внутренним притянулись в очередной раз. А с другим знакомы не больше пары месяцев, но сразу он стал каким-то своим и родным, сразу с ним как-то просто и легко хохочется, и глаза чуть сужаются от умиления. С одним мы сидим, к примеру, у меня ночь напролет и, выпивая 10 литров чая, то говорим-говорим-говорим обо всем и о самом главном, то замолкаем вдруг одновременно – переводим дух от шокирующего осознания того, что происходит. С другим гуляем – по четыре часа наматываем круги по родным до боли улицам, дышим склизким этой зимой воздухом, и я смеюсь громко, и улицы какие-то совсем новые и другие, и мы рассказываем друг другу о самых убийственных глупостях, которые совершали, и не стыдно совсем. Один, он такой весь как будто важный и весь сам себе надуманный напрочь спокойным и дико принципиальным, безукоризненно собранным и до мелочей проанализированным. А на самом деле мечется все, не знает, куда кинуться, да в какую сторону податься, и постоянно себя в чем-то убеждает, а потом разубеждает, и воспринимает все окружающее гораздо болезненней, чем хочет, чтоб было и казалось. Второй, он весь такой ясный, чистый и непосредственный, открытый и наивный – вот он я, такой вот и есть. А на самом деле это живой ум, понимающих и чувствующий много более тех, что кичатся своей якобы нестандартностью. Оба они – несогласованные предложения, и я их обоих тепло очень люблю. Одного - за наивность, которая сочится из этой его якобы безграничной веры в себя, такую чистую, настоящую и хорошую, за глаза его честные и говорящие, за руки греющие и понимающие, за тонкие звенящие нити, что тянутся между нами во время разговоров. Другого – за простоту и ненадуманность, за добро, которым он пахнет, за реальную совершенно оценку себя и мира и за теплое при этом и открытое к миру отношение, потому что честен с собой в первую очередь и верен себе.
Так вот, прошу я Высшие_силы подарить мне побольше минут этой любви, этой идеализации, чтоб хоть и знать, что все это очень скоро, наверное, попеременится и пройдет, но чтоб ни мысли об этом, пока, собственно, не. Чтоб не терялась между нами та самая искренность, чтоб этот мой сегодняшний порыв теплоты душевной и максимализма протянулся еще и не отпускал пока. И их не отпускало чтобы. Очень прошу.
А еще очень-очень прошу о том человечке, которого настолько и с которым настолько, что даже и говорить боюсь об этом.
Мне от вас тепло и улыбчиво. Вот в эту самую минуту. Я вас очень чувствую. Спасибо.
воскресенье, 14 января 2007
пряное, тунеядное растение Западной Индии
А я поняла, почему меня не хватает на людей в общем и на мужчин в частности. Я просто слишком люблю музыку.
пряное, тунеядное растение Западной Индии
Что-то рвет голову слегка. Из перманентного - сессия, немножко тоска, неопределенность. Даже неопределительность, сказала бы.
Вот эти вот состояния: то_в_жар_то_в_холод, из_крайности_в_крайность и иже - они все порядком задушили уже. Когда я перестану уже скакать на одной ножке, балансируя и размахивая руками, чтоб не упасть? Это как в сказке из детства: старая-старая, насквозь дряхлая избушка, качающаяся на ветру, но не падающая, потому что никак не может определиться, на какой бок.
Не уверена в себе ни на грамм. Близких и действительно своих, с которыми непринужденно, настолько мало, что и пальцев на руке для них чересчур, отрубить, что ли? В остальном - фальшь, много фальши и игра, какая-то лицемерная, какая-то пошлая почти. Нужно чистоты. Кристально чистых, режущих, сбивающих с ног эмоций. Ничего, сейчас мне сессия сполна их подарит.
Вот эти вот состояния: то_в_жар_то_в_холод, из_крайности_в_крайность и иже - они все порядком задушили уже. Когда я перестану уже скакать на одной ножке, балансируя и размахивая руками, чтоб не упасть? Это как в сказке из детства: старая-старая, насквозь дряхлая избушка, качающаяся на ветру, но не падающая, потому что никак не может определиться, на какой бок.
Не уверена в себе ни на грамм. Близких и действительно своих, с которыми непринужденно, настолько мало, что и пальцев на руке для них чересчур, отрубить, что ли? В остальном - фальшь, много фальши и игра, какая-то лицемерная, какая-то пошлая почти. Нужно чистоты. Кристально чистых, режущих, сбивающих с ног эмоций. Ничего, сейчас мне сессия сполна их подарит.
Хочется то ли сеять добро, то ли убить кого-нибудь..
пряное, тунеядное растение Западной Индии
У меня ПМС и поэтому кажется, что вокруг фальшь, ложь, лицемерие и вообще. Главное - найти себе оправдание.